Пьяные Шнур и Хаапосало приехали в Иваново на фестиваль «Зеркало». Имени Андрея Тарковского. И Шнур сказал, что не любит интеллектуального кино, а любит порнуху. Хаапосало ничего сказать не смог, потому что был значительно пьянее Шнура. Чем и подтвердил пользу чрезмерного непрерывного употребления в сравнении с употреблением чрезмерным, но с перерывами.
Шнур, как и Хаапосало, мужики весёлые и талантливые. И, кроме прочего, вынуждены эпатировать публику, чтобы не лишиться этого самого эпатажного имиджа, а значит, и пропитания. На самом деле Шнур порнуху, конечно, не любит. Чего там любить? Там — только дрочить. Больше того. Рискну предположить, что Шнур всё-таки больше любит Тарковского, чем дрочить. Хотя, разумеется, любить Тарковского и дрочить, — занятия из разных сфер мужской физиологии. И в разные моменты бурной жизни могут быть одинаково необходимы.
Нельзя не согласиться и со шнуровым постулатом о том, что иной (и даже — очень частый) раз под вывеской «интеллектуальное кино» скрывается такая порнуха, что и дрочить не захочешь.
Однако же, одно дело — вывеска «интеллектуальное кино», входя под которую рискуешь получить косоглазие и заворот извилин, и совсем другое дело — конкретный Тарковский, гений кинематографа, от фильмов которого никогда не утомляешься, несмотря на то, что и к ним прилеплен ярлык «интеллектуальных». И конкретный фестиваль имени Тарковского.
Зачем устроителям фестиваля понадобилось звать Шнура? Где Шнур и где Тарковский? Они оба хороши по-своему. Но порознь. Опять же, в разные моменты бурной жизни. Лунгин на фестивале уместен, Виторган — уместен, Вера Глаголева — уместна. А Шнур — неуместен. Вот когда в Иванове будет учреждён фестиваль порнофильмов, тогда следует звать Шнура, а Лунгина — не звать. Потому что Лунгин скажет, что порнуху не любит, а любит интеллектуальное кино. И устроителям будет обидно за порнуху.