Человек — животное общественное. Можно даже сказать, стадное. В детстве и юношестве это особенно сильно проявляется. Есть, допустим, в классе признанный вожак стаи, так остальные молодые самцы вечно за ним с раскрытыми ртами ходят, ловят каждое его слово и норовят повадки перенять. Естественно, чтобы такой же успех у юных самочек иметь.
Когда человек постарше становится, обзаводится семьей, друзьями, знакомыми и родственниками, стадный инстинкт уступает место иным ценностям. Компании взрослый человек предпочитает уже небольшие, душевные. А то и вовсе норовит сбежать с шумной вечеринки домой, к любимым занятиям, к родным людям. Я уж не говорю, как отдельных особей тянет домой с работы — не успеет пять часов пробить, а уж никого вокруг нет.
Я тоже в юности регулярно стремился к общению с максимально большим количеством народа. В походы часто ходил, на дискотеки (вот ужас-то!), помидоры ездил в Астрахань собирать. Хотя уже к окончанию университета стал от общежития (в прямом и переносном смысле этого слова) уставать. Душа просила уединения, приведения неопределенного количества знакомых к конкретному небольшому числу друзей. И сейчас меня калачом не заманишь на разного рода сабантуи вроде «Открытого неба» или Дня города. Просто компанию для праздника теперь сам себе выбираешь, без учета случайных людей.
И лишь одна, но пагубная страсть гонит меня время от времени слиться с толпой в единое энергетическое пространство. Лишь один вид досуга может заставить меня и моих друзей петь в хоре грубых немузыкальных глоток, реветь от гнева и восторга, плакать и смеяться в унисон с тысячами таких же неуравновешенных персонажей. У этого явления даже название однокоренное с болезнью. Только называют нас в данном случае не больными, а болельщиками.
Никогда не понимал людей, которые не любят футбол. Ни на стадионе, ни по телевизору. А где еще приличному взрослому человеку, которого уважают коллеги и любит семья, можно дать выход эмоциям и подпитаться энергетически? Разве дома или на работе можно орать благим матом на таких же взрослых и серьезных людей? (Некоторые, впрочем, так и делают, ну да Бог им судья). Или кричать в семье? (Есть и такие уроды). Нет, конечно, нам, человекам разумным и прямоходящим, нужно иногда, на время, снять контроль с эмоций и обменяться энергетическими зарядами с себе подобными.
При этом и стадион, и совместные «боления» перед телеящиком имеют свои преимущества. Стадион — это, конечно, уникальное по энергетике явление. Даже бабушкам, живущим рядом с этой ревущей громадиной и страдающим от разнузданных болельщицких масс, и то эта энергетика передается. В дни матчей они тоже подпитываются ревом трибун. Что уж говорить о нас, тысячах выпучивших глаза и размахивающих руками несчастных? Здесь легко и получить стресс, и избавиться от него. Но на стадионе есть и очень неприятные люди — милиционеры. Понятно, что работа у них такая, но приятнее они от осознания необходимости их наличия не становятся. Меня по молодости не раз загребали со стадиона и — в автобус с зарешеченными окнами, и куда подальше, откуда только утром выходишь. Однажды я даже обрушился с трибуны, когда особенно энергично взмахнул рукой в сторону поля с криком: «Вперед, «Текстиль!». Естественно, меня тут же схватили эти удавы в фуражках. Сейчас, слава Богу, не пристают, но смотрят на меня крайне неприязненно, когда я называю соответствующими словами черно-желтого судью, наших мазил-нападающих, супостатов, приехавших к нам, чтобы портить настроение, или просто выплескиваю на поле децибелы в истошном вопле: «Гол давай!!!».
Промежуточный вариант — это спортбар. В свое время мы с друзьями не раз посещали сии заведения. Так, например, ЧМЯК (чемпионат мира в Японии и Корее) заставил нас оставить немало денег за пиво и креветки в несуществующем ныне ресторане «Мишель», на веранде которого вывесили большой телевизор. Неплохо было в баре «Форсаж», только заказывать там столики приходилось чуть ли не за месяц до важного матча. Но в спортбарах, хотя и поболели мы там знатно, все же нет того общего настроя — люди-то собираются случайные, не всегда искренне сочувствующие. Да и дороговато это обходится.
Наконец, очень отвязное боление — это компанией близких друзей перед телевизором. Тут уж ничто тебя не сдерживает: ни стадионные стражи порядка, ни запрет на алкогольные напитки, который, правда, на стадионе все очень даже легко преодолевают, ни неулыбчивые официантки. Перед друзьями не нужно вести себя каким-то определенным образом — все тебя и так знают, как облупленного. Ох, как мы пели и орали, когда нелюбимый мною, в общем-то, ЦСКА выиграл Кубок УЕФА. И таких в Иванове были тысячи. Мы когда после матча вышли на улицу, встретили огромную массу пьяных от небывалой радости людей. В этом деле важно только заранее договориться с домашними и выбирать для совместных болений дома с не очень тонкими стенами. А то соседи тех самых держиморд со стадиона вызовут.
Я иногда смотрю футбол дома по телевизору один. Ну не будешь же на каждый матч российской премьер-лиги собираться с друзьями — семьи не поймут. Так совсем другой эффект! Желания разбить телевизор или достать из него для экзекуции глупых спартаковских защитников не возникает.
Это потому, что мы созданы для общения. Как бы ни тянуло иногда побыть одному.