К четвертому выходу «Курсива» в свет, дополненного и улучшенного.
Авторский коллектив «Курсива» благодарит всех, кто способствовал популяризации нашего издания и помогал ему морально и материально.
Отдельная благодарность прокуратуре Ивановской области, суду Ивановской области. Если бы не они, всё было бы иначе. Иногда человеческая глупость может свернуть горы и повернуть течение рек. Хотя, по большому счету, было бы лучше, если бы горы стояли на месте, а реки текли туда, куда текли. Но, тем не менее…
Однажды редактор «Курсива» Владимир Рахманьков сидел в редакции и скучал. Скука была столь всеобъемлюща, что ему даже водки не хотелось выпить. Право, даже водки не хочется, когда некому написать. А Рахманьков был лишен такой возможности, поскольку у него не было выхода. В сеть. Т.е., к своему читателю. Иначе говоря, некие злые силы, поименованные в преамбуле, закрыли выход. Это бывает. Потому Рахманьков сидел и скучал, ибо без читателя «Курсив» — ничто, как собственно и любое другое издание. Его просто нет. И, соответственно, нет редактора. Нет этих костей, этого мяса, этих мозгов и этих похотей. Есть только скука, которой не нужна даже водка. И вдруг в редакции зазвонил телефон…
***
С этим человеком Рахманьков прежде беседовал очень редко, хотя позвонивший был одним из тех немногих людей в Ивановской области, кто имеет прямую связь с Кремлем (дополнительные сведения: Кремль имеется ввиду московский, в данном случае — администрация президента России, там дислоцирующаяся; связь имеется ввиду телефонная). И говорит:
— Здрасьте! Это Рахманьков?
— Здрасьте! Он самый…
— Не могли бы Вы прийти ко мне в такое-то время в такой-то день, чтобы поговорить по телефону?
— ???
— Видите ли, у меня есть телефон по которому с Вами в такое-то время в такой-то день хочет поговорить такой-то (мне пожелали, чтобы я имя в суе не поминал, абы чего не вышло, но зуд писания, помноженный на застоявшуюся скуку велит сказать, что этот человек недавно в Иванове побывал, и вообще, сидит высоко, — если не на верхнем острие звездочки Спасской башни, то уж точно — на одном из растопыривших державе объятия лучей, только не знаю, на правом или на левом. К тому же в итоге выяснилось, что поговорил не сам, а зам).
— Отчего ж не прийти, конечно приду…
***
Далее следует пересказ состоявшейся беседы, суть которой будет передана точно, хоть и не дословно, Рахманьков же не магнитофон.
— Здрасьте…
— Здрасьте…
— Мы тут понаблюдали, как Вы наскандалили на весь мир со своей статьей. Статья, кстати, нам понравилась, но мы бы хотели сделать Вам одно предложение… Возможно оно Вам покажется приемлемым.
Рахманьков весь напрягся в ожидании мешка денег, но не тут то было.
— Мы знаем, что суд закончился не в Вашу пользу, но это неинтересно. Мы еще разберемся с теми, кто этот суд затеял. Дело в другом… Ведь Ваше издание специализируется на местных новостях…
— Да (Рахманьков чуть было не сказал «так точно», но вовремя одолел в себе рукопошвамство).
— Было бы очень хорошо, если бы оно так и продолжало специализироваться. Мы бы были Вам очень благодарны, если бы Вы сосредоточились на критике местной власти, а весь этот скандал оставили. Как говорится, что было то было… А местную власть можете критиковать сколько душе угодно. Как Вы смотрите на такое предложение?..
Рахманьков от почтительности аж встал. И смотрит на своего визави, который ему телефон предоставил. А он кивает головой так глубокомысленно, что сразу видно, что знает, о чем речь, хоть и не слышал ничего. Редактор, конечно, согласился…
Скуки как не бывало. И вот вам пожалуйста. Предисловие!