Граф лежал возле Параши. Параша уютно попахивала чем-то детским и, кажется, дремала. Графу не спалось, он прижимался к Параше, стараясь согреться душой и телом, но холод недодуманных мыслей прошедшего дня выдергивал его из самого начала засыпания. Наконец он не выдержал.
— Послушай, Параша, что я тебе скажу…
— Господи, сокол мой, ваше сиятельство, и напугаешь же ты вечно. Я же сплю…
— Как ты всегда, право, сокола с сиятельством перемешаешь. Но послушай же… Докладывает мне сегодня Гришка, что уж третий день просит дозволения челом бить мужик мой какой-то из села Иванова…
— Где ж это?
— Владимирская, большое там село… А я сразу вижу, что Гришка что-то плутует, шельма, он же и ног трудить не станет из-за какого-то мужика. Я Гришку хлоп по морде по шельмовской: «Что за мужик такой, может, не мужик, а генерал?» Никак нет, говорит, мужик, да побогаче иного генерала, десять рублей дал за доклад вашему сиятельству…
— Вот, Коленька, скоро твои мужики богаче тебя станут. Это все ваши франклины да робеспьеры…Оброк-то мал берешь.
— Ну полно, богаче меня государь только. А может, и не богаче… Зови, говорю, мужика. Заходит. Мужик как мужик, чистый, не смердит, смотрит дерзко и кланяется не низко. Ефимка Грачев, две мануфактуры ситценабивные построил, три сотни душ на них работают, шереметевское богатство преумножают. А ты о франклинах… Ефимка-то про них тоже знает, да только не то, что ты. Есть, толкует, у североамериканцев земля Луизиана, у французов ее недавно купили. Хлопок там уж больно хорош и дешев, потому что арапы-рабы его возделывают, негры по-тамошнему. Англичане хлопок покупают. Полотно дюже знатное выходит. И нам бы тоже. А вы, ваше сиятельство, торговаться все одно не станете, со мной же те плантаторы торговаться не желают, мы со своими неграми, дескать, не торгуемся, а дерем плетью. Ты же, Ефимка, такой же графский негр. Так что, ваше сиятельство, явите милость, хочу на волю выкупиться…
— Откуда он знает про Луизиану?
— Он, видно, много чего знает. Толмача нанимал, письма писал. Толковый этот Ефимка.
— Сколько ж за волю предлагает?
— Двести тридцать пять тысяч. И аренда мануфактур… Дам я ему вольную, а тебе дворец построю.
— Вот, значит, Коленька, сколько я стою. Двести тридцать пять тысяч… Много.
— Что ты?
— Я ж все думала, сколько воля от Шереметевых стоит. Ефимка-то, получается, второй по счету после меня, кого ты на волю отпускаешь…
— А я тебя на волю не отпускал, я тебя в жены брал. В графини…
***
Daily Telegraph. 26 марта 2002 года.
Автор Сэм Лейт.
Статья «Американским фирмам предъявлен иск в связи с использованием рабского труда», избранные места.
«Один из борцов за гражданские права сегодня намерен потребовать компенсации от трех американских корпораций, которым он предъявил обвинение в извлечении доходов из работорговли. Это первое дело подобного рода. Если иск будет удовлетворен, то это дело может повлечь за собой целую волну подобных исков в отношении компаний по всему миру, в том числе многих британских фирм, в прошлом имевших дело с работорговлей. Иск будет подан в федеральный районный суд в Нью-Йорке. В нем говорится, что фирма FleetBoston, занимающаяся предоставлением финансовых услуг, страховая компания Aetna и транспортная компания CSX «несправедливо обогащались путем создания системы, в которой людей превращали в рабов, и они терпели лишения и нещадно эксплуатировались». В иске содержится требование о возмещении морального ущерба и оплаты рабского труда, а также доли корпоративных доходов, которых потерпевшие были лишены из-за своего рабского положения. В марте 2000 года Aetna, вторая по величине американская страховая компания, признала, что страховала фермеров южных штатов от смерти их рабов. Она выступила с заявлением, в котором выразила глубокое сожаление в связи со своим участием в этом неприглядном деле. CSX принадлежат железные дороги, при строительстве которых использовался рабский труд, а FleetBoston была образована на базе банка, чей основатель Джон Браун занимался работорговлей в Род-Айленде. В иске содержится требование о выплате компенсаций от имени потомков рабов — они составляют большинство из 36,4 млн. темнокожих американцев. С рабством в США было покончено в 1865 году. Истец, нью-йоркский юрист Дедриа Фармер-Паеллманн, сохранила за собой право на включение в список потенциальных ответчиков еще 100 корпораций. Фармер-Паеллманн собрала досье на несколько десятков компаний, которые, по ее словам, нажились на рабском труде, в том числе работающие в угольной, текстильной, табачной и транспортной отраслях. Ее адвокаты отправили, по меньшей мере, 13 другим компаниям послания с предупреждением, что им тоже может быть предъявлен иск, если они откажутся выделить средства во «временный гуманитарный фонд», предназначенный для оказания медицинских услуг и предоставления образования темнокожим американцам».
***
Александр Второй отменил крепостное право в России в 1861 году, Авраам Линкольн запретил работорговлю в Штатах в 1865-м. В сущности, они сделали одно и то же и почти одновременно. И оба из-за этого плохо кончили.
Русские дворяне жировали на крепостном труде ничуть не меньше, чем плантаторы — на рабском. И вот теперь, через полторы сотни лет, американские негры дожили до светлого дня возмещения моральных страданий и материальных потерь, понесенных их предками. Стоит только доказать в суде, что ты потомок того самого дяди Тома из хижины. Нет никаких сомнений, что потомки русских крепостных крестьян ничуть не хуже негров. Потомки ивановских крепостных, в сравнении с прочим населением России, находятся в очень выгодном положении. И совсем не потому, что на фабрики села Иванова и Вознесенского посада поставлялся хлопок из южных штатов еще задолго до войны Севера с Югом. Ивановцам не надо так далеко ходить, чтобы найти ответчика.
***
Граф Петр Петрович Шереметев, родился в 1931 году в Марокко, живет в Париже, по образованию архитектор, прямой потомок главной ветви Шереметевых, одной из самых знаменитых, древних, знатных и богатых дворянских фамилий России. Родной праправнук Прасковьи Жемчуговой, крепостной актрисы, которую неслыханно и скандально взял замуж ее владелец Николай Шереметев. Перед октябрьским переворотом 1917 года Шереметевы владели поместьями в 15 губерниях России и были крупнейшими землевладельцами империи.
Граф Петр Шереметев — ректор консерватории С. В. Рахманинова в Париже, председатель Русского музыкального общества Франции, вице-президент французско-российского экономического общества, почетный президент творческого объединения «Шереметев-Центр», президент общества французско-российской дружбы, попечитель Сибирского казачьего войска и т. д. Имеет хорошие связи во французском парламенте и в мэрии Парижа. Постоянно выступает в роли мецената самых разных гуманитарных проектов в России, из чего можно сделать вывод, что он человек далеко не бедный.
Однако во всемирной сети, которая знает все, есть сотни статей о его меценатстве, но лишь очень редкие и косвенные сведения о сути его бизнеса. Скорее всего, это торговля. Шереметев начал путешествовать по исторической родине давно, с начала перестройки. Посещает вотчины своих предков, и одновременно с гуманитарными акциями заводит добрые отношения с местными властями, которым, конечно, лестна дружба с прямым потомком тех самых графов. Потом предпринимаются торговые проекты. Вот, например, слова Шереметева по отношению к Иванову, одному из самых доходных мест его предков: «Мой бизнес очень во многом связан с Россией и достаточно прибылен. Недавно я даже создал французско-русское инвестиционное общество и стараюсь содействовать развитию кооперации на уровне французского парламента и парижской мэрии… Я намеревался поставлять во Францию иваново-вознесенские ситцы, которые планировалось перепродать в Африку». (Что-то мы странным образом все время возвращаемся к неграм).
***
Таким образом, налицо потенциальный плательщик по счету за крепостничество в селе Иванове и Вознесенском посаде. Ведь именно в Иваново, образовавшееся из тех славных местечек, чаще всего приезжает граф Петр Шереметев, именно здесь штаб-квартира «Шереметев-Центра», и проспекту Энгельса именно в Иванове,того и гляди, вернут прежнее название «улица Большая Шереметевская».
Ивановское областное движение «Гражданский контроль» намерено в самое ближайшее время обратиться к г-же Фармер-Паеллманн за консультациями и развить ее почин на российской почве. Самым же трудным местом движению пока представляется вопрос о том, сколько капиталов Шереметевым удалось переправить за границу после октября 1917 года. Только в этом, в сущности, и может состоять проблема доказательства того, что нынешнее благосостояние графов основано на эксплуатации труда крепостных.