Окончание. Начало здесь.
Добрые люди оказались москвичами, ежегодно приезжающими проведать малую Родину. Охотно сфотографировались с нами. По их наводке мы посетили и их родное село. Где взгрустнулось нам очень сильно.
Представьте, большая деревня, много заброшенных домов, часть из которых превратилась в руины. Валяются всякие детали от сельхозтехники, рядом ржавеет гусеничный тягач, больше похожий на танк времён Второй мировой. И невдалеке домики, гуляют куры, дети – такая экзотическая дача. Все поленницы из кругляшей, торцы исписаны традиционными формулами «Маня + Саня» и «Оля + Коля», только современными красками. И все это над той же рекой, когда-то ворочавшей тонны сплавных брёвен, а теперь несущей лишь нас, любопытных путешественников.
Встречали мы и традиционные таблички о том, что должны беречь лес. Они прямо нас обвиняли: «В 8 из 10 пожаров виновен человек». А кто виновен в этой разрухе? Ну, уж точно не природа.
Чем в этот раз порадовала Унжа, так это мощным течением. В прошлом году, особенно против ветра, приходилось упираться, искать фарватер, прятаться под берегом. На этот раз наполненная дождями могучая река несла нас уверенно, надёжно – только выбирай курс. В связи с этим мы сделали пару стоянок, на которых парились в нашей мобильной бане. Холодное лето 2017-го в эти минуты проходило мимо нас, из бани ведь так классно нырять даже в ледяную реку. Но в целом было, конечно, тяжело. Когда на реке затяжной холодный дождь, с ним трудно бороться. Меня, например, друзья прозвали Санька – Две Куртки. Одна была красная, другая – зелёная, так что меня можно было принять за отмороженного болельщика «Локомотива». Слава Богу, палатки непромокаемые, матрасы быстронадуваемые, а газовая плита не зависит от дров. Костёр – наш главный друг во все эти годы – в последнее время стал скорее духовным и декоративным центром стоянки, возле которого принимают разные ритуальные позы люди, желающие обсушиться и пообщаться. Пища готовится отдельно, а потому быстро и качественно.
Ближе к Макарьеву погода наладилась. Я традиционно в первый же солнечный день сгорел, о чём узнал впоследствии. И мы стали часто выбираться на берег, поскольку там появились люди и сёла. Население в этом углу Костромской губернии оказалось недоверчивым и саркастическим. Но добрым.
Вот, к примеру, пристаём мы к берегу во Владимирской области. Все сбегаются посмотреть на людей в ярких зелёных куртках, хотя и слегка закопчённых. «Есть у вас тут магазин? – Есть, но вы туда не дойдёте. – А вот у вас скутеры, довезите нас. – Поехали».
В Ивановской области немножко суровее. «Нет у нас здесь магазинов. И скутеров нет. Вона сами какие здоровые. П…дуйте, пока не дали».
В Костромской глубинке поначалу тоже настороженно. Мужики: «Вы откуда? Из Иванова? А как вы сюда поднялись-то? А-а-а, на машине приехали. Магазин? Да километрах в десяти. Идите, быстро дойдёте». И наоборот – бабы: «Идите, откудова ехали. И не смущайте наших мужиков. Что говорите? Нужно помогать людям? Да были бы вы люди!»
В итоге один хороший мужчина довёз нас с другом до соседнего села, пообещал, что продавщица скоро придёт. Она через час пришла, выдала нам продукт, а на вопрос, как добраться обратно, посоветовала… пройтись по дворам. И нашёлся добрый человек, который нас подбросил на мотоцикле с коляской. С дикой скоростью – жена ведь дома боялась, что мы его убьём. Почему я не вылетел из коляски в кювет, до сих пор не пойму. Но товарищи, заждавшиеся нас на реке, увидели эту дивную картину с партизаном, везущим двух оккупантов.
Наконец, прибыли в Макарьев. Я всегда считал, что это солидный райцентр. Оказалось, всего 6,7 тысяч жителей (в том же удалённом Мантурове и то 16 тысяч). Патриархальный городок, ведущий своё начало с 1439 года, когда святитель Макарий Унженский и Желтоводский основал здесь обитель. На гербе Макарьева, в отличие от огнедышащих грифонов Мантурова, колокола. И это как-то символично вышло. В Мантурово мы прибыли уже заранее суровыми, готовыми идти хоть на суковатых брёвнах по голубому полю, а в Макарьев – уже умиротворёнными, добрыми, как дети или утомлённые полуденным солнцем лохматые псы, готовыми слушать благовест. Благо тут же и тележка подкатила и понесла нас до самого Иванова.