Любимый мной Уильям Фолкнер писал свои романы (например, «Шум и ярость», за который получил Нобелевскую премию) в неком округе с труднопроизносимым названием Йокнапатофа. Любимый всеми Стивен Кинг своих зелёных человечков тоже создавал в мелком городке, названном именем хряка Иерусалима, в забытом Богом штате Мэн. Мой кумир Габриель Гарсия Маркес свои «Сто лет одиночества» написал про свою родную Аракатаку, которую долго и до сих пор безуспешно пытались переименовать в легендарное Макондо. Мой любимый советский писатель Василий Шукшин уверял меня, поэта, фантаста и записного лжеца, что выдумывать ничего не надо — жизнь богаче любой фантазии. Последую же их советам.
У меня есть в Ивановской области своё Макондо. Ни у одного городского жителя при подъезде к областному центру или при подлёте к Шереметьеву так не ёкает сердце, как у меня, когда разваливающийся на части автобус вскарабкивается на горку над моим Хозниковом. Былинный край, испорченный коммунизмом по самое не могу. Старинная фабрика, искусственно поддерживавшаяся в советские времена, и проданная с молотка в середине 90-х. Дурдом, который почему-то запрещается называть этим словом (когда я в ныне не существующей газете «Будни», не называя Йокнапатофы, написал лишь одну фразу: «Дураки орут по-над речкою», тут же поступил иск от всех ветвей власти Макондо на тему: «Только глубоко моральный урод может называть дураками несчастных больных детей с разной степенью дебильности»).
Участковый уже в 80-х годах прошлого века рассказывал мне, что в моём родном селе каждый второй мужик — сижавый. Блин, а как им не сидеть? Когда 99,99% людей пьют, 99,99% садятся за преступления, совершенные в состоянии подпития, и 99,99% преступлений раскрываются, ибо злодей с орудием преступления в руках валяется рядом с жертвой в бессознательном состоянии.
Какой перелом в сознании может произойти у людей, получавших в благополучное советское время по 400 рублей на фабрике, когда в Иванове специалисты перебивались от 100 до 200, жили в отличных благоустроенных квартирах с газом и горячей водой, не знали, купив «Жигули» и мебельную стенку, на что им ещё копить, и теперь получающие время от времени мелкие подачки? В моём подъезде почти все родители живы, так как перенесли на ногах перестройку, а детей нет! Одного раздавило танком в армии, другой вернулся из армии и умер уже дома, третья в совсем юном возрасте скончалась от рака. Четвёртый зачем-то выпил на спор из горла бутылку водки, заснул и не проснулся. Мой лучший друг был убит в Иванове при невыясненных обстоятельствах сбытчиками наркотиков. Часть квартир пустует, потому что родители отправились на тот свет, а дети благополучно сбежали. Чем вам не Джерусалемс Лот?
И вот накануне Нового года звонит брат. Как дела, как семья? Я свои обстоятельства излагаю, надо сказать, не такие уж радостные, как можно судить по моей вечно довольной морде. А брат говорит: «Не поверишь! Впервые на моей памяти на фабрике выдали тринадцатую зарплату!».
И я понял. Конец Света, который мы ждали 21 декабря, реально наступил. На праздники ехать в Йокнапатофу боюсь.