Надо полагать, читателям «Курсива» будет небезынтересно почитать выступление защитника Елены Блекловой, известного адвоката Олега Бибика. Напомним, что бывший руководитель ивановского отделения ПФР Блеклова обвиняется во взяточничестве в связи со строительством для отделения нового офисного здания. Приговор суда ожидается в первой половине июля.
«Уважаемый суд!
Когда я вступил в процесс в качестве защитника Елены Вячеславовны Блекловой, то с учётом масштаба её фигуры в чиновничьем мире Ивановской области ожидал увидеть в уголовном деле факты, которые бы неопровержимо свидетельствовали против неё или которые бы хоть как-то обосновывали тот вышедший далеко за пределы Ивановской области общественный ажиотаж, поднятый (не без помощи органов следствия и прокуратуры) СМИ вокруг этого дела, после победных реляций наших блюстителей закона об очередной победе в борьбе с коррупцией.
Но ознакомление с материалами уголовного дела и судебный процесс со всей очевидностью показали, что так называемое «дело Блекловой» — это мыльный пузырь, который возник практически без каких-либо доказательственных оснований и который усиленно раздувался заинтересованными лицами и ведомствами. Наш многодневный процесс показал, как мне представляется, что этот пузырь благополучно лопнул, оставив после себя только пену в виде слухов, сплетен, домыслов и неразрешённых сомнений.
Прежде всего, это касается обвинения Блекловой в совершении мошеннических действий в отношении Косорукова (Игорь Косоруков, директор ООО «Техпромсервис», подрядчик строительства. — «К») путём обмана и злоупотребления доверием последнего.
Что касается злоупотребления доверием, то никто так и не разъяснил подсудимой, что же такое ей доверил Косоруков, и в чём выразилось злоупотребление этим доверием. Я полагаю, что вменялся этот способ хищения исключительно по инерции — вали всё в кучу, а суд потом разберётся. К сожалению, это национальная особенность нашего уголовного судопроизводства. Гособвинителю ничего не оставалось, как отказаться от обвинения в этой части.
А вот в чём видит обвинение обман Косорукова, сказано достаточно определённо: Блеклова умышленно ввела Косорукова в заблуждение, заявив ему, что в силу своей компетенции может способствовать либо препятствовать в приёмке комиссией выполненных ООО «Техпромсервис» работ в зависимости от того будет ли Косоруков платить ей 15 % от стоимости работ или не будет. И далее обвинение утверждает, что здесь как раз и был скрытый замысел Блекловой — она обманула наивного, как ребёнка, Косорукова.
Не могла она, якобы, сделать ни то, ни другое, потому что в состав приёмной комиссии не входила, и все эти вопросы: принимать или не принимать, платить или не платить решала только комиссия.
Если говорить о компетенции Блекловой как о совокупности её служебных полномочий, то по смыслу постановления о привлечении в качестве обвиняемого складывается такое впечатление, что она не управляющая ОПФР , чьим приказом создана эта самая приёмная комиссия, а прохожая с улицы, случайно повстречавшаяся Косорукову и без каких –либо оснований выдавшая себя за управляющую.
Да и Косоруков не похож на наивного простачка, поддавшегося на обман хитрой чиновницы. Владелец нескольких фирм, имеющий многолетний опыт работы в строительстве , матерый бизнесмен , прошедший огонь и воду и медные трубы отечественного предпринимательства, Косоруков прекрасно понимал (не мог не понимать) истинную роль Блекловой в ОПФР. Ведь все свидетели обвинения в один голос утверждали, что Блеклову Косоруков почитал гораздо больше, чем приёмную комиссию, деятельность которой, по мнению следователей, от Блекловой не зависила.
Именно поэтому он ни слова не сказал в своих показаниях на следствии о своих заблуждениях, о состоянии обмана в результате действий коварной Блекловой. Это уж само следствие, в попытках найти для Блекловой хоть какое-нибудь обвинение, усмотрело объективную сторону преступления именно в этом.
Парадокс — потерпевший по делу об обмане (мошенничестве) ничего не говорит об обмане, а лишь толкует об «откате», о том, что такая практика повсеместна, и он платить не против — только не 15 , а 10 %. И упорно на протяжении всего процесса утверждает , что передавал взятки , а не пострадал в результате мошенничества. Я весь процесс ждал, когда же он расскажет, как Блекловой удалось ввести его в заблуждение. Напрасно. Он даже слова «обман», «мошенничество» ни разу не произнёс.
Я понимаю, что когда уголовное дело начиналось с заздравной 290 ч.4 УК РФ, и в своём заявлении Косоруков утверждает, что передавал Блекловой именно взятки, это хоть как-то объясняет его версию. Но когда следователи, испугавшись направлять уголовное дело при полном отсутствии доказательств в суд присяжных с гарантированным результатом оправдательного вердикта, закончили его заупокойной 159 ч.4 УК РФ. И никто не удосужился разъяснить Косорукову — что же он должен говорить в суде. И тот, даже не вспоминая о каком-либо обмане в отношении себя, продолжает по простоте душевной твердить о взятках.
Обвинением не представлено доказательств, которые бы подтвердили само действие или бездействие, характеризующее обман как способ совершения мошенничества. Следовательно, отсутствует объективная сторона преступления. Нет обмана — нет состава.
Если нет состава преступления, всё остальное теряет своё значение. Это правовая аксиома. Я мог бы смело остановиться на этом месте и был бы прав , но есть в обвинении ещё ряд вопросов, о которых следует высказаться защите. Это, прежде всего, доказанность самого факта передачи денег Косоруковым Блекловой. Давал — не давал? Брала — не брала?
Только когда Косоруков окончательно бросил стройку, палец о палец не ударил, чтобы завершить строительство, хотя деньги у ОПФР для этой цели были. Только когда он понял, что нарушение условий контракта влечёт для него существенные санкции и материальные потери. Только когда несостоятельность Косорукова и его фирмы стала очевидна для руководства Ивановской области, которое контролировало эту стройку Вот только тогда Косоруков побежал в ОРЧ с заявлением: не могу достроить здание, потому что часть денег отдавал Блекловой, да ещё квартиру ей купил за 2 млн. Спасение своей репутации он увидел в заведомо ложном обвинении невиновного человека, в котором усмотрел источник всех своих проблем.
Это случилось 19 апреля 2010г. И дата определена не случайно. Уже 24 апреля 2010 г. должно было состояться второе заседание Арбитражного суда по иску ОПФР к ООО «Техпромсервис». Уже на первом заседании юристы Косорукова поняли: иск ОПФР будет удовлетворён. Косоруков проиграл. Цена вопроса (или цена иска) — 7,5 млн. рублей. Вот тут и появляется Косоруков с заявлением практически на такую же сумму — 8 млн.рублей он, оказывается, отдал Блекловой.
Я не верю в случайность таких совпадений».