Профессор Макропулос сидел в своей лаборатории и изобретал эликсир бессмертия. Лаборатория профессора никоим образом не напоминала собственно лабораторию искателя бессмертия. Тут не было не только сушёных лапок летучей мыши, желчи болотных жаб и прочих атрибутов колдовства, но даже и академичных колб, реторт и пробирок. Это был скучный, почти чиновный кабинет. Так и времена не средневековые! Главные открытия нынче свершались на острие пера, в виртуальности.
Макропулос не был ни шарлатаном, ни сумасшедшим и прекрасно понимал, что бессмертие в физическом смысле невозможно, по крайней мере, в обозримом будущем. Но хотя бы не омрачать отпущенные тебе годы мыслями о смерти можно было уже сейчас. В этом направлении и текли мысли профессора.
Первый шаг уже был сделан. Сельское кладбище на одной важной автотрассе скрыли от глаз проезжавших чиновников свежевыбеленным бетонным забором. Вышло неплохо.
Теперь профессор размышлял о запрете венков и памятных знаков в местах ДТП вдоль дорог. Идея профессору нравилась, и он дискутировал с воображаемым собеседником: «Всю жизнь ворчите на элиту и смертью хотите нас обвинить, мол, и дороги плохие и не чищенные, а машины — вёдра с гайками». «Живёте как скоты и гибнете по-скотски, в канавах в своих консервных банках, – продолжал назидательно профессор. – Были бы поумнее, заработали и ездили бы на хороших машинах с мигалками и сопровождением. И уж если и гибли бы, то красиво, с похоронами на казённый счёт и трехдневным трауром». Воображаемый собеседник покорно молчал, сражённый наповал убийственной аргументацией.
А профессор, войдя в транс гениального озарения, пулемётно лупил по виртуальным клавишам iPad’а:
3. Все кладбища огородить высокими стенами с яркими весёлыми рисунками.
4. Запретить упоминание о смерти в СМИ, справочниках, литературе и искусстве. Произведения классиков переделать. «Смерть Ивана Ильича» в «Жизнь Ивана Ильича» и т.д.
5. С памятников и мемориальных досок убрать даты смерти.
***
Теперь стоило подумать, что делать с преддверием смерти — старостью.