Спекуляции на исторических событиях — излюбленный приёмчик политиков. Со времён возникновения политики. Специфика современных российских спекулянтов — в активном привлечении к недобросовестной торговле историей Русской православной церкви. Которая, при восшествии на патриарший престол шоумена-практика Кирилла, за дело взялась с особыми азартом и рвением, часто опережая заказчика.
Попов берут в свидетели вместо учёных-историков и документов. Попы легко соглашаются, в расчёте на премиальные. И политики вместе с попами начинают божиться народу, что так оно и было…
Так оно и было с установлением праздника 4 ноября. Была раньше нормальная Казанская, теперь День народного единства. Возникший, чтобы задвинуть 7 ноября, а официальный выходной у избирателя не отнимать. Хотя польский гарнизон был с миром выпущен из московского Кремля именно 7-ого, а не 4 ноября 1612 года. Но назначать новый праздник аккурат взамен годовщины большевистского переворота — совсем уж в лоб. А князь Пожарский раздубасил казаков гетмана Ходкевича и установил блокаду Кремля, ознаменовавшуюся каннибализмом, ещё к 25 августа — это рано. А 4 ноября — как раз Казанская. И большевиков задвинули, и попам приятно, и народу — благолепно.
Теперь попы законно стригут дивиденды. Епископ Иваново-Вознесенский Иосиф объявил, что не благословляет проведения основных областных торжеств в честь 400-летия преодоления Смуты в Кинешме. Причина — Кинешемский химико-технологческий техникум не возвращает так быстро, как того хотелось бы владыке, здание церкви Иоанна Златоуста, чтобы епархии оформить чудненький туристический приход на берегу Волги. Повод — кинешемское ополчение в 1609-ом году было разбито отрядами Лисовского. И значит — Кинешма не место для торжеств.
Разумеется, епископ тоже спекулирует историей.
На самом деле пана Александра Юзефа Лисовского и его лисовчиков вообще никто и никогда не побеждал. А сам пан колбасил всех подряд и вволю: и Сигизмунда, и Самозванца, и русских, и шведов, и даже того же Пожарского, в 1615-ом. Пан был талантливый полководец, наёмник, бандит и душегуб. Солдат удачи, пёс войны и сам себе хозяин. И больше всего любил колбасить заведомо слабого, в чём и заключалась основная стратегия. Вот и бродил по обессиленной Смутой Руси. Как до этого бродил по Речи Посполитой. А после этого — по Трансильвании.
Большинство русских городов и деревень сдавались забредшим лисовчикам на милость. А сиволапые кинешемские мужики чё-то решили защитить свои избы и своих баб. Ну и полегли все до единого… К преодолению Смуты это не относилось никак. Но, несомненно, было подвигом.
Газета «Хронометр. Иваново».