Юбилейный День Победы благополучно отгремел неувядающим Лещенко, салютами, Георгиевскими ленточками на девичьих бюстах и попках, устрашающе-грандиозными парадами, фильмами о войне и репортажами о ветеранах. И все благополучно забыли до следующего юбилея и о спорах про то, был ли маршал Жуков военным гением или же массовым убийцей, и о том, следовало ли пускать на Красную площадь американских и английских солдат, и о доблести, о подвигах, о славе…
Ну и, разумеется, о ветеранах тоже забыли со спокойной душой. Они остались в своих домах призрения, заслюненные поцелуями чинов и оглушённые речёвками молодёжи, хотящей чинов. Остались при своих орденах, полдничном компоте и одиночестве. А мир вернулся к своей совсем негероической текучке.
Такова жизнь, и тут уж ничего не поделаешь. Невозможно праздновать со слезами на глазах победу круглый год, какой бы великой и кровавой она ни была. Все, кто действительно хотел понять ту войну и ту победу, давно уже составили себе достаточно непредвзятое и трезвое представление и о Жукове, и о Власове, и о «ни шагу назад». Подробнейших и солидных документальных исследований на эти темы — вагон и маленькая тележка. Читай — не хочу.
Все, кто понимать ту войну и ту победу не собирался и не собирается, прекраснейшим образом использовали историю в своих интересах и ради своих желудков. «Великая Победа великой страны» — такая реклама украшала все слова, передвижения и телодвижения всех современных эффективных госменеджеров. Хотя они занимаются менеджментом (сомнительной эффективности) совсем другой страны. С другим названием, другими границами, другим населением и другим местом в мире.
Те же — только ветераны.
До следующего юбилея они уже не доживут. По закону природы. Это горько, но это так. И потому следующий юбилей будет отмечать уже страна, вообще никакого отношения к Победе не имеющая. Будет неувядающий Лещенко, будут салюты, Георгиевские ленточки на девичьих бюстах и попках, устрашающе-грандиозные парады и фильмы о войне. Не будет только репортажей о ветеранах. Их заменят интервью с детьми ветеранов, постепенно перемещающимися на ветеранские места в домах призрения.
Так что же сделала напоследок страна для тех, кто последней тоненькой и скоро порвущейся ниточкой связывает её с самой великой и самой кровавой Победой? Страна дала им квартиры и автомобили. Всем.
Оставим в стороне тот позорный факт, что всё равно не все ветераны получили обещанное. Далеко не все. Нам ещё долго предстоит читать в газетах и смотреть в телевизоре о том, что вот этого старика обошли, потому что у него не те бумажки, а вот эту старуху вообще позабыли. Это, увы, в порядке вещей. Будем уповать, что такой позор обойдёт стороной хотя бы Ивановскую область.
Зададимся другим вопросом: а нужны ли ветеранам эти машины и автомобили? Я специально отложил этот убийственный вопрос на «послепобеды», чтобы не портить досужими, но логичными рассуждениями тот единственный день, когда ветеранов все помнят и любят. Теперь же, когда мир погрузился в негероическую текучку, думаю, можно заявить, что квартиры и автомобили ветеранам вредны.
Зачем им это? Зачем им квартира и автомобиль в доме призрения, из которого только один известный выход? Так ведь дом призрения — это не самый плохой вариант последней станции перед окончательным уходом. Мало ли в стране стариков вообще заброшенных и забытых в избах и хрущёбах? И тут дело не столько в государстве, которое отдаёт долги слишком поздно. Тут дело больше в детях или, вернее, во внуках ветеранов. Разве государство сильнее виновато в том, что у подавляющего большинства ветеранов к концу жизни остался только дом призрения? Или, может быть, всё-таки родные внуки, которые не могут обеспечить достойную старость своему деду и сплавляют его на жиденький казённый харч?
Ну, и сидел бы дед себе спокойно на этом казённом харче. А теперь слетится родное вороньё на дармовые машины и квартиры. И не дадут герою хотя бы помереть спокойно. Хорошо, если без криминала обойдётся.
Журнал «Власть. Ивановская область».