Это будет самый грандиозный призрак текстильной промышленности Ивановской области. Самый настоящий и самый главный «Летучий Текстильщик», бороздящий во тьме ночной Уводь, хлопая при этом гигантскими порванными ситцевыми парусами. Это будет последний и окончательный призрак текстильной промышленности Ивановской области. Жуткая и вечная память о ней. Он затмит своей апокалиптичностью аляповато разрисованный бальзаматорами труп Камвольного комбината, унылый, вечно стенающий и бряцающий цепями дух комбината Меланжевого и неприкаянно томящуюся за вечным забором женскую душу Большой Ивановской мануфактуры.
«Летучим Текстильщиком», призванным завершить бурную посюстороннюю жизнь текстильной столицы государства, назначается НИМ. Новая Ивановская мануфактура, вечная ей память.
Рабочие еще бастуют, профсоюзы еще штрейкбрехерствуют, начальство еще прячет себя от журналистов, а свои внедорожники, льющие реки бензина на мельницы ОПЕК, подальше от стоянок предприятия. Семейка Ермиловых, прибравшая НИМ и таки угробившая его, еще пребывает на фиктивных больничных листах. Надо отдать им должное — держались до последнего. Потому и заработали будущую славу отчаянных хозяев корабля-призрака.
Долги рабочим еще растут и теперь, видимо, будут расти только в вечность, оплетая своими гниющими саргассами киль и днище «Летучего Текстильщика».
Всё это еще происходит, но уже подано заявление о признании НИМа банкротом. И суд уже окончательно готов к такому популярному нынче признанию — ЗАГС перезагрузился с выдачи брачных свидетельств на выдачу свидетельств о смерти. И бумажка — не единственное свидетельство холодного дыхания подходящего на всех своих парусах корабля-призрака. Уже объявлен главный могильщик со звучным и фонетически верным именем Агдесс. Агдесс Гатаулин, только что успешно похоронивший в роли конкурсного управляющего крупную торгово-промышленную фирму «Возрождение». Уж если он «Возрождение» благополучно похоронил, то за номинативный НИМ можно не беспокоиться.
В том числе, можно не беспокоиться и не впадать в заблуждения насчет возврата долгов рабочим. Если приходит профессиональный могильщик, то будьте покойны — его статус внешнего управляющего очень быстро перейдет в статус управляющего конкурсного.
Но всё это мелочи и суета сует в сравнении с вечностью.
Что такое корабль-призрак без матросов? Никакой не призрак, а трухлявая шаланда. А уж матросы-то у «Летучего Текстильщика» — я вам сейчас доложу, и у вас мурашки по коже побегут от одного только предвкушения появления команды на гиблых уводьских волнах. Свистать всех наверх! Пиа-астры! Пиа-астры! Йо! Хо-хо! И еще раз: Йо!
На НИМе, каждый в своё время, побывали и президент Горбачев, и президент Путин, и президент Медведев. Только Ельцина Господь уберег. Чего уж говорить об их свитах. О министрах, депутатах, маршалах и народных артистах. Это не потому, что НИМ как-то уж сильно выделялся. Просто он стоит на пути кортежей из столицы. А Ермилов-старший обладает грандиозным лоббистским талантом. Спасибо ему за команду матросов.
Вы полагаете, что здесь нет связи? Тогда слушайте страшную быль, поведанную мне старым, но бастующим нимовцем…
Недавным-недавно это было. Буквально минувшим летом на НИМ заехал Медведев. И его провели по одному цеху. Самому живому и молодому цеху. Могли ведь и по другому цеху провести, но провели по этому, чтобы глаз президентский порадовать. Но стоило Медведеву уехать, как живые и молодые станки распродали. Самый живой и молодой цех умер первым. Еще до того, как ЗАГС перезагрузился…
А вы говорите — нет связи! О! В этом мире нет случайностей на пути к тому миру. И наоборот.
Я верю, когда-нибудь из Иванова окончательно сгинут текстильные призраки, оставив горожанам на память милые бородатые портреты дореволюционных фабрикантов-меценатов и модернизированные в нечто красивое и живое корпуса их фабрик, выстроенные талантливыми архитекторами. Но это произойдет не раньше, чем успокоятся души команды матросов корабля-призрака. Знающие моряки уверяют, что такое случится очень нескоро.