Стряхиваю с зонта дождь на редакционный пол и удивляюсь, что зима никак не может наступить этим надоевшим кандидатам во всякие ветки власти на пятки. Как вдарило бы морозом, может поменьше стали бы удручать граждан предвыборными встречами, плакатами, дебатами, электоратами и шестыми палатами.
Но уже 18 ноября, а зимы всё нет, потому не станем ждать милостей от природы и вдарим по кандидатам кратковременным игнорированием предвыборной темы. Надоела она просвещенному читателю. Плюнуть уже в «Курсиве» некуда — сплошная предвыборная тема. Уходим, драгоценный читатель, уходим. К изысканной и всегда актуальной теме экономического жлобства и понимания красивого слова «менеджмент» как «науки тыра».
Есть еще одно красивое английское слово — «пэр». Но в Иванове оно означает не высшее английское дворянство, имеющее право безо всяких предвыборных кампаний и шестых палат на место в Палате лордов. И действительно, с чего бы в Иванове завестись пэру? Хотя, чего только в жизни не случается. Но нет, в Иванове «ПЭР» — это аббревиатура, расшифровывающаяся как «ПромЭнергоРемонт». Тем не менее, что-то пэрское в «ПЭРе» есть. Вернее, было. Вот об этом и пойдет речь: о том, как почти всё пэрское из «ПЭРа» выкачали два обормота.
Сейчас вряд ли найдется много ивановцев, знающих, что такое «ПЭР». Тем не менее, это предприятие, созданное еще в 1931 году, во времена развитого социализма работало на весь Советский Союз и на полную электрокатушку, имея высокопрофессиональный двухтысячный коллектив и уникальную производственную базу. «ПЭР» ремонтировал и налаживал всё электрическое, что было в стране: лифты, электродвигатели, вентиляцию, станки и т.д., и т.п. Его цеха располагались в Иванове, Комсомольске, Фурманове и Ярославле. К началу бешеной приватизации он обладал колоссальными активами, и если бы предприятию достался хороший менеджер, а не два экономических жлоба, то был бы сейчас «ПЭР» процветающим, вроде «ЗарубежЭнергоПроекта», который в Иванове знают все, несмотря на то, что его аббревиатура ничего не означает, кроме «ЗарубежЭнергоПроекта». А ведь до бешеной приватизации и у «ПЭРа», и у «ЗЭПа» были примерно равные стартовые условия, т.е. отличные коллектив, производственная база и деловые связи. Но «ЗЭПу» попался менеджер, а «ПЭРу» не повезло.
Нет, тогда «ПЭРом» руководил очень порядочный человек и замечательный инженер. Но, увы, не менеджер. Потому и обнаружились те два обормота: некто Валерий Михайлов и некто Михаил Давидовский. Один — бывший парторг цеха, другой — бывший спортсмен-легкоатлет. Переквалифицировавшиеся в классических тырщиков народного добра, заработанного ударным социалистическим трудом за годы советской власти. Процесс шел так.
Сначала Михайлов и Давидовский «сидели на бартере» в коммерческом отделе «ПЭРа». Ну, это когда инфляция была чудовищной, потому деньгами пользовались редко, только чтоб успеть с зарплатой до магазина добежать. Соответственно, за свои услуги «ПЭР» со всех клиентов собирал, кто чем был богат. Наши «сидельцы на бартере», как и тысячи других таких сидельцев тех времен, имели прекраснейший доход на этой инфляции, торгуя клиентским товаром, а вырученные деньги отдавая родному предприятию как можно позже. За спиной директора, более увлеченного технологической стороной работы предприятия. Понятное дело, долго такой директор директорствовать не мог, поскольку Михайлов и Давидовский скупали на инфляционные деньги акции «ПЭРа» у рабочих. Скупали подло и цинично, как, например, у рабочих цеха, расположенного в Комсомольске. Когда цех остановился, и работники оказались на улице, их даже не ставили на учет на бирже труда, поскольку они были акционерами, а акционер в те времена не мог стать официальным безработным, дескать: дивиденды получаешь. Пользуясь этим идиотским правилом, Михайлов и Давидовский скупали акции даже дешевле номинала. Причем, в 10 раз дешевле — по 10 коп. за штуку.
Когда крупный пакет оказался у парочки, Михайлов, разумеется, стал директором, и пошла распродажа предприятия по принципу «10 процентов в кассу, 90 — в карман». К настоящему моменту проданы такие изрядные активы.
Пионерский лагерь на берегу Рубского озера. За 200 тыс. руб. Откат — около 3 млн.
Доля «ПЭР» (50 процентов) в совместном предприятии ООО «Ампэр». За 600 тыс. руб. Откат — около 6 млн. А доля сия не что иное как огромное здание со всеми коммуникациями. Нет теперь там никакого уникального производства, а есть мебельный торговый центр «Сокол».
Цех №3 площадью в 3 300 кв. м, железнодорожные пути, котельная. За 1 млн. руб. Откат — около 10 млн. Опять «Сокол» вместо уникального производства.
Все оборудование, чтоб освободить помещения для «соколят», продано в металлолом.
Намечен к продаже по той же схеме знаменитый «Дом рыбака» — турбаза в Плесе.
А Михайлов уже ушел в тень, посадив директором юного зиц-председателя по фамилии Богомолов.
***
Вы спросите, а что за повод к написанию статьи именно сейчас. Кроме того, конечно, сугубо субъективного повода надоевшей предвыборной кампании. А вот он — открытое письмо трудового коллектива ивановского АО «ПЭР» во множество федеральных и областных инстанций.
***
Однако, лужа с зонта натекла преогромная, пока мы плакали с тобой, драгоценный читатель, над незавидной судьбой «ПромЭнергоРемонта». Сплошные слёзы: и в природе, и в политике, и в экономике.