До назначения на свою нынешнюю должность прокурора Ивановского района, Юрий Криушов работал прокурором Приволжска и Приволжского района. Именно там, под присмотром мужа-прокурора возник и возмужал бизнес Ирины Паничевой, в отношении которой двадцать седьмого ноября этого года вынес обвинительный приговор Приволжский суд.
Несмотря на то, что с уголовной точки зрения преступление, совершенное Паничевой, – уклонение физического лица от уплаты налога в особо крупном размере – не относится к разряду леденящих кровь, и никак не подпадает под категорию дел, которыми занимается отдел по расследованию особо важных дел областной прокуратуры, тем не менее государственное обвинение на судебном процессе поддерживала именно прокуратура областная, а не районная и не налоговая полиция, расследовавшая дело. Судя по всему, сделано это было по той простой причине, чтобы, как-нибудь, невзначай и ненароком не произошло чего-нибудь неожиданного и плоды трудов налоговых полицейских не пошли прахом. А такой вариант исключать нельзя, поскольку бизнес Паничевой, безусловно, развивался под прокурорской крышей. После того как муж перебрался в Иваново, туда же потянулась и сфера бизнес-интересов жены. При этом магазины в Приволжске и Плесе конечно остались.
Суд, фактически, продолжался без малого год! Когда обвиняемый не под стражей, а на подписке о невыезде, он мало заинтересован в скорейшем рассмотрении дела, и всегда есть возможность для отложения и переноса сроков суда под предлогом болезни участников процесса. (Судя по всему, такой тактики будет придерживаться и начальник Ивановского отделения Пенсионного фонда России Сергей Горохов, дело которого сейчас находится во Фрунзенском суде города Иванова. Первое заседание уже не состоялось по причине болезни адвоката Горохова, к следующему заседанию, возможно, заболеет и сам обвиняемый, и так по кругу – в расчете на то, что вдруг ситуация изменится и обвинение рассосется.)
Тема, ставшая предметом уголовного расследования налоговых полицейских, стара, как мир – классическая спекуляция. Тема, сама по себе очень популярная именно в постсоветской России – спекуляция долговыми обязательствами, ценными бумагами. Безусловно, что это – легальный бизнес. С одним небольшим «но». Такой бизнес можно считать классическим в условиях развитого рынка ценных бумаг и игры на бирже. В наших условиях это бизнес не совсем классический и очень тяжелый: для его осуществления нужен большой объем личных связей и знаний, для того чтобы покупать долговые обязательства по цене ниже номинала и одновременно знать, кто (в силу каких-то причин) готов их купить – по номиналу.
В 1997 году Паничева приобретала долговые обязательства финансового управления администрации области по цене ниже номинала. Одним из покупателей выступала частный предприниматель Ж. На суде она заявила, что сама покупала их по объявлению в газете, но не знала, что с ними делать, а потому продавала Паничевой, которую давно и хорошо знает. По всей видимости, это просто схема с посредником, чтобы слишком часто не светиться как покупателю долговых обязательств у одной и той же организации.
Продавала долговые обязательства Паничева следующим предприятиям: Мясокомбинату «Ивановский», АО «Зернопродукт», ООО «Союз-Строй», «Ивановоискожу», Ивановскому хлебокомбинату № 1, Ивановскому хладокомбинату, Ивановскому филиалу Ярославского отделения Северной железной дороги. Продавала по номиналу, брала взаимозачетами и продукцией. Товары продавала потом через сеть своих магазинов. Всего Паничева в 1997 году приобрела долговых обязательств на сумму почти в 485 тысяч рублей (по нынешним деньгам, тогда это были миллионы), а продала их за 805 тысяч рублей. В налоговой же декларации она указала, что от сделок с долговыми обязательствами понесла одни лишь убытки – на сумму больше двухсот тысяч рублей.
Всего же Паничева скрыла от налогообложения более семисот тысяч рублей, не заплатив подоходный налог в размере двухсот пятидесяти тысяч, то есть больше трех тысяч минимальных размеров оплаты труда.
Нестыковки по прибылям и убыткам у нее были столь явными, что не заметить этого было невозможно любому контролеру даже с очень большим дефектом зрения. На что же она рассчитывала? Многие могли бы предположить, что на мужа. Она (и Криушов, кстати говоря, тоже) объясняла все следующим образом.
Версия Паничевой заключалась в том, что никаких доходов она не скрывала. У нее в апреле 1998 года (весна – пора подачи налоговой декларации за прошлый год) была проведена операция на кисти правой руки, поэтому в мае она сама свою декларацию не подписывала, за нее это сделала женщина, которую она взяла на работу бухгалтером. Эта женщина, не желавшая якобы много работать, сознательно уничтожила документы, подтверждающие сплошные убытки бизнесмена Паничевой. В налоговую инспекцию Приволжска, где она зарегистрирована как частный предприниматель, не ездила, подпись на декларации – не ее.
Судом же установлено, что две почерковедческие экспертизы однозначно трактуют подпись на декларации, как принадлежащую Паничевой. Бухгалтер заявила, что в мае 1998 года они втроем – с Паничевой и Криушовым ездили в Приволжск. В налоговой инспекции Паничева не хотела подписывать декларацию, но сотрудницы инспекции ей сказали, что если нет подписи, то нет и декларации – надо подписать обязательно. Тогда Паничева все-таки подписала ее, но левой рукой, так как правая болела. Все это подтвердили пятеро свидетелей (не считая экспертизы). Более того, бухгалтер рассказала о том, что Паничева вначале сказала ей оформить декларацию на пятьдесят тысяч годового дохода, а в последний момент приказала уменьшить до тридцати восьми тысяч. Из-за этого пришлось переделывать огромное количество документов при помощи зятя и дочери Паничевой, используя печати предприятий «Витязи» (Москва), «Тонус» (Москва), «Комета» (Владикавказ). Все предприятия, как установило следствие, на самом деле не зарегистрированы и не существуют.
Глядя на все это безобразие, бухгалтер говорила Паничевой, что декларация явно липовая, и все заметят. На что прокурорская жена недвусмысленно заявила, мол, ерунда, – муж все уладит.
Паничева пыталась представить на суде своего бухгалтера как женщину-вредительницу, хотя уже после событий, связанных с подачей декларации, когда она якобы уничтожила документы, подтверждающие убытки, Паничева назначила эту женщину директором своего очередного предприятия – ООО «Возрождение», зарегистрированного в Кохме.
Муж Паничевой – прокурор Криушов, вызванный в суд в качестве свидетеля, показал, что его жена в Приволжск в мае не ездила и никакую декларацию не подписывала!
В приговоре суда прямо сказано, что «суд критически оценивает показания свидетеля Криушова». То есть суд не доверяет действующему районному прокурору. В связи с чем возникают вопросы. Свидетель перед допросом в суде дает подписку, что ознакомлен с уголовной ответственностью за дачу заведомо ложных показаний. Криушов не отказался свидетельствовать против своей супруги, что мог бы сделать, воспользовавшись пятьдесят первой статьей Конституции. Значит, хотел говорить. Возможно, он добросовестно заблуждался в своих показаниях. Однако же он все-таки целый прокурор с многолетним опытом работы, чтобы позволить себе так заблуждаться. Не совершил ли, таким образом, Криушов уголовное преступление – заведомо ложные показания свидетеля (ст. 307 Уголовного кодекса)? Уж поскольку предъявить ему заинтересованное участие в семейных делах и бизнесе супруги вряд ли получится. Хотя плодами ее трудов он пользуется несомненно: особняк на Пятой линии в местечке Афанасово в Иванове свидетельство тому: на прокурорскую зарплату такого не построишь.
Назвать Криушова альфонсом, живущим за счет женщины, язык не поворачивается: должен же он как-то и сам отрабатывать такие доходы. Да и какая женщина-предпринимательница потерпит рядом с собой мужика, который, фактически, находится у нее на содержании. Так что по всякому выходит – бизнес-то семейный.
Приговором суда Паничева признана виновной, и ей назначено наказание в виде лишения свободы сроком на два года. Однако же на момент совершения ею преступлений была объявлена амнистия, в связи с чем отсидки не будет. Четверть же миллиона рублей ей все равно придется заплатить. Поэтому арест на имущество Паничевой в обеспечение иска судом оставлен в силе.