В структуре управления по борьбе с экономическими преступлениями УВД Ивановской области есть подразделение, носящее уникальное в своем роде название – «по борьбе с коррупцией и взятками».
Милиция действует на основании, в первую очередь, закона «О милиции» и Уголовного кодекса. Борется с конкретными правонарушениями, имеющими четкие признаки, характеристики и печатно-процессуальные формулировки. То есть (извиняюсь за следующую фразу – я никоим образом не считаю читателей идиотами, и по ходу рассуждений станет ясно, почему я это сейчас скажу) милиция не может бороться с тем, что сама посчитает ненужным и вредным обществу, и не может сама изобрести, придумать и ввести новые виды правонарушений, которые еще не ввел законодатель. Так вот, со взятками все ясно: статьи 290 и 291 УК «Получение взятки» и «Дача взятки». Бороться с этим злом прямая обязанность милиции (и не только милиции, разумеется). А вот что делать с коррупцией?
Ни в законе «О милиции», ни в Уголовном, ни в каком ином кодексе не то что не дано толкования понятия «коррупция», там даже слово это ни разу не упоминается. Ну нет такого преступления, нет даже такого административного правонарушения, как «занятие коррупцией».
Конечно, политики, журналисты и даже депутаты, как представители законодательной власти, частенько используют слова «коррупция», «коррупционеры», «коррумпированность». Видимо, что-то за этими словами кроется, но что конкретно скрывается за ними с процессуальной точки зрения и с чем конкретно борется милицейское подразделение «по борьбе с коррупцией»?
Нельзя, конечно, сравнивать работу правоохранителей с фабрикой или заводом: эффективность их труда невозможно измерить количественными показателями, поэтому и спрашивать, на сколько процентов снизился за искомый период уровень коррумпированности, я не буду. Но, согласитесь, даже без учета количественных показателей, борьба с тем, чего нет, выглядит несколько странно.
Спешу разочаровать или, наоборот, успокоить тех читателей, которые подумали, что сейчас-то и произойдет плавный переход к одной из любимейших тем «Курсива» – генералу Панину. Отнюдь. Речь пойдет о коррупции и ее благотворном влиянии на экономику и общество в целом. И сразу оговорюсь, никакого ерничанья. Будем говорить серьезно о коррупции как о системе государственного и общественного устройства – одной из наиболее эффективных из известных человечеству. (С генералом же и без меня все плохо, там такая проверка идет, что не дай бог никому: милицейские отказники из архивов достают аж четырехлетней давности и возобновляют по ним следствие. Кто-то настолько сильно возжелал результата по генералу, что явно просто так все не кончится.)
***
Коррупция, не имея четкого юридического толкования, подразумевает в бытовом и политическом смыслах нечто противоправное, что дает возможность кому-либо достигать желаемого в обход действующих правил. То есть взятка — это не просто намного меньше коррупции, это – всего лишь один из способов, методов – коррупционный инструмент.
Государства так называемой «западной демократии», то есть английской правовой системы, то есть наследники Римского частного права, совершили полную и окончательную военно-экономическую победу (пока, по крайней мере) над остальным миром. Именно поэтому западное мировоззрение в самом широком смысле этого слова де-факто считается как бы эталоном и целью, к которой стремится все человечество. Какое-нибудь конфуцианское ОБСЕ, наверняка, по-другому бы относилось к проблеме Чечни, Югославии, взяток, прав человека, парламентаризма и так далее.
Западная, протестантская демократия подразумевает четкую процедуру и писаные законы, следование которым является обязательным. Именно поэтому отход от действующих формальных правил для достижения каких-либо результатов, то есть коррупция, считается там правонарушением. Продвигаясь от протестантских стран на юг и восток – от католичества через православие и ислам к Будде и Конфуцию, мы, по крайней мере с мировоззренческой, а не декларируемой в угоду победившему Западу формально-правовой точки зрения, изменим отношение к коррупции на прямо противоположное.
Главная традиция, она же единственная процедура на Востоке – религиозная. Если ты решил украсть, то это значит, что тебе и так уже никакая коррупция не страшна (наплевал ты на Бога), а если ты решил сделать доброе дело, то максимально быстрое достижение результата будет совершено даже вопреки формальным (нерелигиозным) правилам. В России все это искажено отсутствием и английской правовой, и религиозной традиций. Вместе с тем, Советский Союз был государством сложнейших внутренних отношений. Сочетание изощренной бюрократической машины и глобальной системы иносказаний, недомолвок, умолчаний, неписаной этики, стыдливости и ханжества делали его государством максимально сложным для управления и для жизни. Презрение к формальной процедуре ввиду ее излишней формальности и тупости, одновременно с этим невозможность и шагу ступить без выполнения определенных формальных процедур должны были, по идее, сделать систему нежизнеспособной и привести государство к гибели уже давно.
Постсоветская Россия ни дня не должна была бы просуществовать – развалилось бы все, и никто и ничего не смог бы реально добиться. Но на помощь пришла коррупция, то есть реальная жизнеспособная система управления и существования. Другое дело, что этой системе, в угоду не существующим, но декларируемым демократическим принципам, был дана негативная окраска, то есть название – «коррупция». Что само по себе очень плохо сказывается на обществе и государстве. Представьте, что почтенного животновода экстремальные гринписовцы-вегетарианцы будут звать убийцей – работать он не прекратит, но жизнь это ему испортит и укоротит изрядно.
Создание демократических традиций, воспитание в их духе нового человека, построение гражданского общества, построение системы формальной судебной и правовой защиты для желающих действовать по формальным правилам требуют времени. А жить и работать надо сейчас.
***
Что такое демократия в бизнесе? Подаешь заявку, выполняешь кучу требований, пишешь огромное число бумаг, чем даешь работу огромному штату бездельников, от которых что-то зависит. За все везде платишь, чем удорожаешь продукцию и дальше плодишь бюрократию.
Что такое коррупция в бизнесе? Выясняешь, от кого здесь реально все зависит, платишь ему (им) немного, по сравнению с предыдущим вариантом, денег. Бюрократия живет впроголодь, от нее ничего не зависит, чиновниками никто не хочет быть, поэтому лучшие люди – в бизнесе, они заняты реальным делом, а не просиживанием штанов в конторе.
Переходный период. Жуткая вещь. Без коррупции добиться чего-либо практически невозможно. Однако на высшем политическом уровне (да и народ с этим вроде бы согласен) заявлено, что мы строим гражданское общество и реальную демократию. Это значит, что давать приходится больше, чиновникам поднимают оклады, часть бизнесменов и толковых парней уже оседает в конторах. Эффективность бизнеса падает. Но чиновников все еще недостаточно для того, чтобы государство выглядело настолько мощно, чтобы могло реально защищать своих граждан и заботиться о них.
Бедная страна не может позволить себе борьбу с коррупцией. Без нее все развалится. Развитая демократия требует очень больших денег, чтобы формальными, многоступенчатыми и дорогостоящими процедурами заменить простые, дешевые и эффективные.
Как быстро освоились у нас те из западных бизнесменов, кто рискнул открыть здесь свой бизнес. А почему? Ведь они точно знают, что здесь нет той процедуры, которая есть на Западе. Но как только они понимают, что здесь процветает бизнес в чистом виде, то есть даже с государством в лице отдельных чиновников ты ведешь равноправный диалог чуть ли не об участии в прибылях за определенные услуги, то вмиг осваиваются. Для них это, в сочетании с профессиональным менеджментом, которого нет у нас, – не работа, а песня.
Коррупция – это система развитых неформальных трудовых отношений. Принимаешь на работу высокопоставленного сотрудника мэрии – в торговом отделе, земельном, архитектуре и т. д. Платишь ему нормальную зарплату, раскошеливаясь дополнительно только на разработку схем получения неучтенных наличных. Этим самым получаешь хорошего специалиста, который выполнит работу лучше, чем кто-либо иной. Результат гарантирован, эффект колоссальный. Можно даже вполне легально на работу принять целого мэра и даже всю мэрию. Только схема чуть потоньше нужна, например, давать не деньгами, а борзыми щенками – участием в организации праздничного мероприятия или добровольным отчислением части прибыли в бюджет. Это ведь тоже коррупция.
В абсолюте, получение любых преференций от власти, за любые, даже геройские заслуги перед отечеством — это коррупция.
***
Коррупция — одно из наиболее эффективных средств в бизнесе. Ее негативные свойства и последствия, отражающиеся на обществе, государстве, морали и нравственности конкретного человека и всего народа (уж если мы так искренне полагаем, что это все-таки зло), требуют конкретного разговора. Ведь кроме декларативных заявлений о борьбе с коррупцией, как в случае с упоминавшимся в начале статьи милицейским подразделением, ничего нет. Юридического толкования нет. Негативный же посыл есть.
Надеюсь, что многие согласятся с тем определением, которое дано коррупции в этой статье. Этим занимаются все, и, что самое главное, многие большие чиновники и политики искренне полагают, что они-то коррупцией не занимаются, что в их конкретном случае происходит нечто совсем иное (просто оптимальный подход к решению проблем). А вот коррупция — это нечто ужасное, стыдское, это чуть ли не руки по локоть в крови.
Отождествлять банальное взяточничество с коррупцией настолько глупо, что просто вредно. Коррупция – система. Не преступная система какой-то бандитской шайки, а система государственного устройства. Поэтому и нет ничего про нее в уголовном кодексе. Потому что общественное устройство не может быть субъектом уголовного права, оно может быть только объектом для бесконечного улучшения.