Захотелось вдруг написать рецензию. В нашей ивановской журналистике никто ничего не рецензирует, на коллег и конкурентов не обращает внимания и словно бы никого не читает и не смотрит. Не могу припомнить ни одной дискуссии в ивановских СМИ ни по одной теме. Ответить на чье-либо выступление или обратиться к кому-то практически невозможно: ответа не дождешься. Если и возникает какой-то конфликт интересов, то он исчерпывается двумя-тремя публикациями на заданную тему, авторы которых пытаются донести свою (или чью-то точку зрения), но при этом делают это так, словно оппонентов у них нет и не может быть. За каждым сюжетом видится чей-то «наезд», а не мнение и позиция (свободная или несвободная – неважно), явившиеся продуктом собственных интеллектуальных усилий автора. А как можно обсуждать и дискутировать на тему «наезда» – тут надо отвечать адекватно, то есть либо организовывать свой «наезд», либо отвечать мерами милицейско-полицейско-судебно-административными, в зависимости от силы своих позиций в том или ином ведомстве, но не в зависимости от силы своей собственной позиции, опирающейся на убеждения, интеллект, здравый смысл, идеологию и т. д.
Словом, захотелось написать рецензию на два выпуска новостей двух наших местных телевидений, в результате вышедшую далеко за рамки рецензии и новостей. Под двумя ивановскими телевидениями я подразумеваю ИГТРК и «Барс» (говорят, есть еще, но мой телевизор это «еще» даже не принимает). Их вечерние новости выходят примерно в одно и тоже время: у ИГТРК в 20-30, у «Барса» в 20-45. Собственно рецензировать там особенно нечего: в нынешнем их виде и те, и другие новости должны быть предметом головной боли их продюсеров, или редакторов, с чем у обоих телеканалов, похоже, серьезные проблемы, но так уж вышло, что в один и тот же день «Барс» и ИГТРК выпустили такие новости с такими сюжетами, что и по отдельности-то вызвали бы у меня бурю негодования, а с промежутком в пятнадцать минут они меня просто взбесили.
ИГТРК рассказывает о заседании Законодательного собрания и первом областном съезде «России единой». В сущности, почерпнуть из телерепортажей информацию о том, что там происходило, было очень сложно: основное из происходящего не было даже упомянуто (читатели «Курсива» в отличие от чистых телезрителей имели возможность узнать обо всем). Но не это самое главное, может быть это у них подход такой – краткость, краткость и еще раз краткость. Однако в том же новостном блоке шел репортаж об открытии очередного магазина фирмы «Кенгуру». Длина этого сюжета превышала репортажи с ЗС и съезда вместе взятые. Я бы сказал, что это была чистая реклама, почему-то не сопровождавшаяся соответствующим предупреждением, впрочем, они могут это оформлять как спонсорскую помощь, партнерские взаимоотношения, более того (что самое страшное), они могут утверждать, будто этот парад магазинных открытий имеет информационную значимость. (Хотя очевидно здесь только одно – налоговая нагрузка на бизнес «Кенгуру» неоправданно мала, что дает им возможность, даже без привлечения серьезных банковских кредитов, инвестировать собственные средства в собственное развитие, со скоростью немыслимой для других бизнесов.)
Даже провинциальное телевидение стремится расползтись по эфиру как можно шире: видимо, это расползание убеждает его владельцев и менеджеров в том, что они – телевидение. Фактически же, единственное, что имеет ценность в местном телевидении – это новости: слишком уж много денег и талантов требует остальное. Однако рекламные блоки нужно же где-то размещать, и уж коли есть, где размещать, оставили бы новостные сюжеты в покое, то есть не подавали бы откровенную рекламу в виде новостей – нет большей журналистской подлости, чем эта.
Тем же вечером «Барс» поучаствовал в очередном рейде по торговым точкам, проводившимся штатными борцами за права потребителей. Как водится, на пути борцов, сопровождаемых телекамерами, встретилась «Еда», точнее, магазин «Дом еды», а все, что у нас связано с «Едой», связано с Андрюхой Серовым, сидящим пока в СИЗО. Всевозможные контролирующие органы могут, конечно, утверждать, что по статистике количество проверок магазинов «Еда» и около «Еды», равно проверкам других торговых точек (в чем я совершенно не уверен), но по телевизору показывают преимущественно «Еду».
В качестве лирического отступления. Городские власти и всевозможные городские службы очень любят проводить совместные с журналистами рейды. Похоже, что если их перестанут показывать информационно-голодающие СМИ, то и сами рейды прекратятся. Организаторы и участники рейдов, видимо, сами не верят, что занимаются делом, убеждать их в этом и должны телерепортажи в теленовостях, если их не будет, у чиновников возможны нервные срывы на почве собственной никчемности и бесполезности.
В репортаже «Барса» лица проверяющих были размыты, с тем, чтобы достичь их неузнаваемости – то ли в оперативных целях, то ли от стыда. Наличие или отсутствие нарушений в правилах торговли в данном случае никакого значения не имеет, значение имеет то, что есть вещи, которых делать нельзя. Теленачальники не должны заставлять быть суками журналистов, даже если последние к этому готовы. Женщине, директору магазина, эти, с закрытыми лицами, в присутствии телекамер устроили форменный допрос, причем имя директора и ее лицо, разумеется, были открыты всеобщему зрительскому вниманию. Мало того, кроме директора магазина, на всеобщее обозрение была представлена и одна из продавщиц. Если бы еще не были закрыты лица проверяющих, то это полбеды, но на таком фоне, да при такой подаче – почти как оперативный материал – это натуральная гнусность. Если ты делаешь репортаж с места событий, то изволь показывать всё и всех в равной мере, а иначе, зовись не журналистом, а ментом, и работай в соответствии не с законом «О средствах массовой информации», а законом «Об оперативно-розыскной деятельности».
Еще одно лирическое отступление близко к теме. Некий Григорий Пасько служил двадцать лет в Военно-морском флоте, выпускал какой-то занюханный «боевой листок» Тихоокеанского флота, торговал сведениями, ставшими ему известными по службе, а когда приперли в суде, оказался вдруг не офицером, а журналистом! Место таких «журналистов» не на страницах газет и экранах телевизоров, а на нарах.
Наблюдая возникновение и существование множества СМИ, радуюсь росту свободы слова в России вообще и в Иванове, в частности. Но, оценивая их работу, понимаю, что к свободе слова это никакого отношения не имеет. Наоборот, это вводит в заблуждение: из-за обилия газет и телеканалов, кажется, что свобода есть, а на самом деле ее нет. Как писал Эрих Фромм в «Бегстве от свободы»: «Пока человек не приобрел способности мыслить оригинально, то есть самостоятельно, не имеет смысла требовать, чтобы никто не мешал выражению его мыслей». Зачем нужны два выпуска теленовостей на двух телеканалах, если они покажут одно и то же, с одними и теми же комментариями одних и тех же специалистов, организовавших какой-нибудь рейд, пресс-конференцию и т. д.? Зачем нужна «Ивановская газета», если есть «Рабочий край»? «ИГ» никогда не расскажет больше того, что нам расскажет «РК»: она может это сделать позже, но, как правило, никогда раньше и больше. Стало ли больше свободы слова от того, что информация одна и та же и анализ этой информации никоим образом не выбивается за рамки того, что уже проанализировано? Кроме дополнительной траты бюджетных средств, никакой дополнительной свободы и информированности мы не получаем. Больше того, «ИГ», как орган областной администрации и ЗС гораздо хуже справляется со своими функциями рупора областной власти, чем муниципальный «Рабочий край».
Зачем нам право на самовыражение, если нечего выразить и зачем бороться с возможными ограничениями свободы слова, если нам нечего сказать такого, чтобы кто-то хотел ограничить? Надеюсь, меня не читают те, кто полагает свободой слова некоего полусумасшедшего типа с взором горящим, живущим неизвестно на что, где и зачем, а потому несущего все что заблагорассудится. Свобода слова, это не личная свобода того или иного журналиста, это – возможность выражать точку зрения, отличную от точки зрения государства и истэблишмента, даже если последний называет себя рупором свободомыслия, совестью нации, опорой народа, поскольку зависимость от традиционных общественных институтов типа Церкви, Культуры, Армии, а также от общественного мнения и так называемого «здравого смысла» бывает хуже зависимости от любого тоталитарного государства.
Журналистика сродни дипломатии: ремесло ее – искусство возможного. Правда, возможности у всех разные и разные стремления к расширению границ возможного.
Заканчивая свою рецензию, делаю однозначный вывод – журналистов много, редактора не хватает. Редактора, который бы положил конец некоторым видам сюжетов. Как показывает опыт, ограничение чего-либо, это не всегда удушение свободы, зачастую, это – первый шаг к ней.