Кто бы мог подумать, что в экс-депутата Ключарева кто-то жахнет гранатой? Он же не хомо сапиенс! Сам сказал. А граната — это признак. Может быть, главный признак хомо сапиенсов.
Даже обидно. Александра Освободителя взорвали. Генерал-губернатора Москвы, Великого князя Владимира взорвали. Двух президентов Ичкерии взорвали. Беназир Бхутто взорвали. А Мартина Лютера Кинга вместе с Джоном Кеннеди и Джоном Ленноном так и вовсе застрелили. И вдруг — хомо не сапиенс Ключарев.
Злые люди мне возразят, что хомо не сапиенса ведь не насмерть взорвали же! Обошлось даже без царапин и контузий. Потому исторический ряд некорректен.
Добрые люди мне возразят, что взрывают не только великих. Взрывают по ошибке. Взрывают заодно с великими. Взрывают по пьяни. Взрывают из мелкой мести. Сумасшедшие взрывают. Государство взрывает. Террористы взрывают. Да мало ли… Ведь граната — главный признак. Поезжай в тейковскую дивизию РВСН, покупай взрывчатку у первого попавшегося прапора — они там все торгуют в свободное от здорового сна на боевом дежурстве время — и взрывай кого хочешь. А Ключарев, может быть, не такой и тусклый хомо, чтоб совсем уж под взрыв не подходить.
Знающие люди мне расскажут, что хомо Ключарев, когда стал депутатом по братской теме, так перестал в братский общак отстегивать из своего бизнеса. Потому что расплачивался с братвой депутатскими услугами — на то его и ставили. Но потом повел себя неправильно, зарубился с главными паханами и из депутатов вылетел. Значит, должен был опять начать в общак отстегивать — обычным способом. Но пошел в отказ. Вот и получил гранату. Только и всего. И Александр Освободитель тут совершенно ни к селу, ни к городу.
Милиция мне ничего не расскажет — потому что у нее следственная тайна, которую все знают. И состоит она в том, что милиция ни черта не знает, а потому никого не найдет (другой вариант страшной милицейской тайны — она знает всё и именно поэтому никого не найдет).
Я же, простите великодушно, придерживаюсь пятой точки зрения. Глубоко философской.
Ключарев прилюдно назвал себя не хомо сапиенсом. И всех своих коллег-депутатов тоже так назвал. Не сходя с депутатского места. Это — поступок, достойный самого сапиенистого хомо. И потому я считаю, что исторический ряд очень даже корректен.
Здоровья Вам, Дмитрий Игоревич, дорогой Вы наш хомовечище!