Депутат Ивановской областной думы Владимир Гришин на заседании политсовета регионального отделения партии «Единая Россия» произнес речь против мэра Иванова и члена партии Александра Фомина. Он обвинил Фомина в попустительстве и партийной близорукости. Якобы городской предвыборный штаб не смог справиться с колоссальной массой красивых листовок и плакатов, пропагандирующих «ЕР». Не всё раздал, развесил и расклеил. И потому всё неупотребленное сжег. Речь стала поводом к рекомендации политсовета снять Фомина из руководителей городской партячейки.
Через день областная прокуратура завела на Гришина уголовное дело. Он подозревается в том, что толкал налево асфальтобетонную крошку в недолгую бытность свою директором восстанавливаемого аэропорта «Иваново-Южный» — крошка оставалась после реконструкции ВПП и рулежек.
Всем наблюдающим за ивановским политпроцессом понятно, что это этапы внутрипартийной борьбы. А листовки и крошка — лишь поводы. В случае с Фоминым — гротескный. В случае с Гришиным — смачный.
Нам же более интересен феномен Гришина сам по себе. Этот персонаж упорно на протяжении многих лет оказывается на подобных сомнительных ролях. В связи с этим — фантазия на тему.
Владимир Сергеевич проснулся сидя.
На большой куче асфальтобетонной крошки. Спать сидя очень неудобно, особенно, если сидишь на асфальтобетонной крошке. Фактически — на наждаке. Но Владимир Сергеевич отнесся к собственному унылому и неуютному пробуждению стоически. Он не стал потягиваться, зевать, не стал менять позы, вообще не сделал ни единого движения, характерного для обычного проснувшегося. Он только пошевелил ягодицами, чтобы кровь прилила к отсиженному месту.
Надобно отметить, что в деле шевеления ягодицами Владимир Сергеевич за годы упорных тренировок обрел удивительную ловкость и уникальную подвижность. Он мог улыбаться ягодицами, плакать ягодицами, хмуриться ягодицами, задумываться ягодицами… Он так натренировал ягодичные мышцы, что они не уступали мимическим мышцам лица. Которые у Владимира Сергеевича постепенно атрофировались за ненадобностью.
Кроме того, Владимир Сергеевич мог ягодицами курить, выпивать и даже говорить. Впрочем, пока невнятно. Из-за всего этого его ягодицы за неимением времени и желания уже довольно давно прекратили выполнять природную функцию. Они отказались от акта дефекации. Но уникальный организм приспособился. Продукт жизнедеятельности, не имея выхода, начал накапливаться и утилизироваться в голове.
Так локальные ягодичные тренировки спровоцировали полную перестройку организма. Мозг Владимира Сергеевича стал сугубо и окончательно аналитическим, т.е. обрел неведомую обычным человеческим мозгам способность к переработке переработанного. Эвфемизм «анализы» в применении к спичечному коробку с дерьмом, в применении к мозгу Владимира Сергеевича перестал быть эвфемизмом. Ибо анального отверстия в голове не предусмотрено природой. Лишь иногда мутная слеза жидко-коричневого цвета наворачивалась на глаза Владимира Сергеевича. И всё. В остальном атрофированное лицо его сохраняло полнейшую невозмутимость. Как бы подчеркивая тот неоспоримый факт, что обладатель сей личины постиг окончательную суть бренного человеческого бытия.
Видите, к каким удивительнейшим последствиям приводят регулярные тренировки ягодиц. Они переворачивают человека.
Это нелегкий путь. Он усыпан терниями. И асфальтобетонной крошкой.
За необычную привязанность Владимира Сергеевича к ягодичным тренировкам многие над ним насмехаются, некоторые недолюбливают, а отдельные даже норовят засадить в тюрьму, полагая, что подобные уникальные способности противоречат уголовному кодексу. По статье о превышении должностных полномочий.
Здесь надобно пояснить, что Владимир Сергеевич поставил (посадил) свои уникальные способности на службу политике. И уже давно служит депутатом. Так вот, отдельным прокурорам кажется, что депутат, поменявший лицо на зад — это превышение должностных полномочий. Поскольку по должности депутат должен пить, курить и говорить, а также улыбаться и хмуриться лицом (головой), а не ягодицами (попой).
Но тут возникает юридическая закавыка формального свойства. Если уж и говорить в данном случае о должностных полномочиях, то никак не об их превышении, а, наоборот — о понижении. За что есть другая статья — про ненадлежащее исполнение своих обязанностей, повлекшее то-то и то-то.
Из-за этой закавыки Владимира Сергеевича всё время политически сильно швыряет.
Одни коллеги, видя его блестящие ягодичные данные, пытаются их разумно использовать в политических целях — просят что-нибудь сделать ягодицами. Например, сказать программную речь. Чтоб запомнилась и отпечаталась. Разве ж может отпечататься речь, произнесенная обычным способом. Не может, все знают. Надоели обычные говоруны как собаки.
Особенно сообразительные коллеги в кулуарах даже заявляют, что Владимира Сергеевича стоило бы продвигать ввысь как образец российского политика. Поскольку вся беда российской политики от неправильного понимания соотношения верха и низа.
Другие же, те, кому речь не нравится, заявляют, что речь нелегитимна, поскольку произнесена нелегитимным местом. И что как раз у оратора неверное соотношение верха и низа.
Так и швыряет Владимира Сергеевича в крайности. Таланту всегда трудно. А большому таланту и опасно. Вдвойне опасно, когда в голове всё уже переработано в окончательное ничто с запашком. А потому думать больше не о чем. И каждый пройдоха может пользоваться способностью ягодиц Владимира Сергеевича по собственному усмотрению.
Попользуется, и бросит, где взял.
А Владимир Сергеевич тут же и заснет от усталости. Без мыслей. С желтой слезкой в уголке глаза.
А проснется сидя.