Сейчас красивую и поучительную легенду расскажу.
Это было давно. В Кинешме, в середине 70-х. А может и раньше. Появился в городе новый первый секретарь горкома КПСС. И въехал в только что построенное, новейшее здание горкома партии. На берегу Волги. Вид: «чей стон раздается?». Не только новейшее, но и белейшее, из стекла и бетона, в стиле «вертикальный застой позднего социализма». Строили, конечно, не специально для конкретного нового первого секретаря, а для общегосударственной задачи вертикализации застоя (теперь это же самое называется чуть-чуть по-другому), но так уж получилось, что новый персек въехал в новое здание.
Ну, въехал и въехал. Но рулить городом он начал оригинально.
Недалеко от нового здания располагался (и располагается, слава Богу, до сих пор) чудный старый сквер, с липами, скамеечками, молодыми мамашами с колясочками, стариками и голубями. Все как положено в приличном сквере. Посреди сквера стоит памятник маршалу Советского Союза Александру Василевскому работы великого русского скульптора Евгения Вучетича. Поскольку маршал родился в Кинешемском районе, а потом, разгромив нацистскую Германию и милитаристскую Японию, стал дважды Героем Советского Союза и кавалером двух орденов Победы. Что и означало, что ему положено установить бюст на Родине. Вот Вучетич и изваял Василевского во всех регалиях, и поставили бюст посреди сквера. Или наоборот, сквер разбили вокруг Василевского. Неважно. Это было еще раньше, чем даже наша легенда на свет появилась. В 1949 году.
Стоял себе бравый бронзовый маршал с тех пор и стоял, никого не трогал, цветы к подножию принимал в День Победы. Нечетное количество в букете, пока сам Александр Михайлович жив был, четное, — когда умер. Мамаши колясочки качали, старики голубей кормили и газеты читали про очередные победы вертикального застоя. И вдруг обнаружился новый персек с новым проектом.
Уселся он в свежее кожаное и скрипучее кресло и первым делом объявил халдеям и плебсу, что маршал со своим сквером расположились не на месте, поскольку из-за сквера подъезд к новому горкому получается извилистым. Следовательно, сквер надо снести, а маршала, поскольку он имеет кое-какие заслуги перед Отечеством, поставить в другом месте. Ну, хотя бы, опять же, на берегу Волги: набережная, она во-о-о-н какая длинная, всем места хватит. И пароходы будут приветственно маршалу гудеть.
В те далекие времена не было такого обычая устраивать пикеты, митинги и иные акции протеста, даже в защиту славного маршала. Поскольку за акцию можно было угодить в тюрьму. И надолго. Потому кинешемская интеллигенция стала писать ненормальному персеку письма: что вы, уважаемый товарищ, это же маршал, который страну спас! Персек не понял, какая разница в том, где памятнику стоять, и выкинул письма интеллигенции в корзину. Натурально не понял и даже плечами пожал.
И ранним летним утром в сквер въехал автокран «Ивановец», ломая бордюрный камень и давя газонные цветочки, похмельный стропальщик не без риска для жизни взобрался на маршала, накинул ему на шею удавку, другой конец которой был приспособлен к стреле, и крикнул «вира!».
Вот тут-то маршал и подтвердил свой настоящий маршальский статус защитника Отечества. Он же, в конце-концов, армады немцев с японцами раздолбал, а тут какой-то занюханный персекишко с краном. Кран дернул, маршал устоял. Кран передохнул, еще раз дернул, маршал опять устоял. Стропальщик сгонял в ближайшую забегаловку, дернул с крановщиком по стакану «Портвейна 77», а кран дернул изо всех сил. Маршал опять устоял. Причем, стопроцентно устоял. Без трещинок и покачиваний. Даже медали не звякнули.
Пока вызывали второй кран и накидывали на Василевского вторую удавку, раннее утро перешло в позднее, и стал собираться народ. Два крана дернули. Ни трещинки, ни звяка. Народ стал смеяться. Дело начало приобретать для нового персека скверный характер. Вроде — ни митинга, ни пикета — а явная антисоветчина вырисовывается. В общем, еще пару раз безрезультатно дернули и разъехались, а ненормальный персек сообразил и на следующий день издал распоряжение: в связи с обращениями граждан отменить прежнее распоряжение…
Так маршал и стоит до сих пор, цветы к подножию своему принимает на День Победы, мамаши коляски качают, старики голубей кормят.
***
А мораль легенды в следующем.
Приехал в Иваново новый губернатор по фамилии Мень и первым делом решил переселить сам себя и всю свою будущую администрацию из одного хорошего дореволюционного особняка в другой. И все заговорили: ой, как это мудро, как это правильно, ведь один особняк лучше статус власти показывает, чем другой. Но выясняется, что переселиться не так просто. Мне тут один толковый по технической части человек долго пытался объяснить, в чем дело. Я, как всегда, уловил только суть. Но главную. Оказывается, в связи со всякой спецсвязью (это не тафтология, а каламбур), ради переселения надо будет перекладывать множество кабелей. Потом обнаружатся другие специфические проблемы переезда. Потом Мень начнет кабинет перестраивать. Потом замы начнут кабинеты перестраивать. Потом челядь начнет перестраиваться под перестройку. А там, глядишь, Путин (или последыш Путина) назначит другого губернатора. Вот и всё мудрое правление… Не правда ли, хорошая реминисценция к легенде о памятнике. Вот только, жаль, Василевский в Кинешме, а не в Иванове родился.