На город опустился смог. Горожане превратились в силуэты, плавающие в голубом дыму. Дым никуда не собирается уплывать, рассасываться, растворяться, потому что город построен в низине, да и ветра нет. Дым выедает глаза, бронхи и легкие бензопиреном и тяжелыми металлами.
Так в Иванове проходит двухмесячник с красивым названием «Чистый город» и прикладной задачей очищения от послезимнего мусора. Череповец, Миасс и Стерлитамак вместе взятые, со всеми своими чадящими трубами тяжелой и химической промышленности, отдыхают в споре с Ивановом за лавры самой ядовитой городской атмосферы. Во всяком случае, в тяжелый период «Чистого города». По крайней мере потому, что трубы контролируются, и всем известно, чем они дымят. Ивановские мусорные костры не контролируются никем, и что в них горит, ведомо одному только Господу Богу.
Мои собственные скромные наблюдения показали, что ивановский народ сжигает в кострах, главным образом, пластиковую тару из-под разнообразных пищевых продуктов, прошлогодние листья, всякий деревянный, тряпичный и бумажный хлам. Но встречаются и более экзотические, с позволения сказать, предметы. Например, трупы домашних животных, рубероид, мешки с окаменелым цементом. Последний ингредиент, конечно, вряд ли сгорит, но сам факт его пребывания в костре говорит, что граждане, увлеченные борьбой с мусором, вдохновенно бросают в огонь вообще все, что сгребут их грабли с облагораживаемого участка.
Городская служба санэпиднадзора убеждает нас не беспокоиться, поскольку: «чтобы превысить допустимую норму содержания вредных веществ в атмосфере, нужно сжечь целый контейнер мусора» (цитируется по «Ивановской газете» от 22. 04). Особенно умилительно звучит формулировочка «целый контейнер».
Взгляните на арифметику. МУП «Спецавтобаза ЖКХ», которая опорожняет мусорные баки, в год вывозит около 600 тысяч кубометров (или, иначе говоря, тех же контейнеров) отходов городской жизнедеятельности. Плюс МУП «ДЭУ», которое чистит дороги и борется в основном со снегом и грязью, наберет тысяч сто кубов, собственно, мусора. Итого семьсот. На зимнюю половину года приходится 350 тысяч кубометров того, что городские службы способны вывезти. Сколько за зиму остается под снегом, несмотря на их усилия, никто научно не считал, но можно примерно прикинуть. Я, вообще-то думаю, что не меньше того, что удается отправить на свалки. Особенно имея в виду то, как красиво затаривает мусоровоз в свое чрево содержимое баков – шварк, и полетела на свободу половина того, что должно в сем чреве оказаться.
Ну, дворников, понятное дело, не хватает и на то, чтоб снег зимой разгребать. Так что об извлечении из-под снега всяких пластиковых банок-бутылок речь вообще молчит. Но для максимальной корректности подхода к проблеме возьмем не 350 тыс. куб. вытаявшей по весне в Иванове всякой гадости, а, скажем, только десятую ее часть, т. е. 35 тыс. куб. Согласитесь, уважаемые ивановцы, видящие все своими глазами, это даже больше, чем суперкорректно. Это даже и вовсе не научно, поскольку мусорными контейнерами в Иванове снабжены только районы многоэтажек, а обитатели так называемого «частного сектора» предпочитают жечь мусор вообще круглый год или погрязать в собственном дерьме, но не платить копейки за заключение договора со «Спецавтобазой». Обитатели полувековых деревянных избушек – по бедности, а трехэтажных коттеджных городков – из природного жлобства.
И вот, при всей суперкорректности, по весне в городе горит мерзким пламенем 35 тысяч условных контейнеров мусора, в основном, пластмассы. И это не считая реально горящих контейнеров, которые, видимо, граждане поджигают «до кучи». Причем горит не в течение «двухмесячника», а максимум — две недели. В то самое время, когда ивановцы исторически привыкли проводить «ленинские субботники», т. е. тогда, когда снег сойдет и земля подсохнет. Удар по легким вполне сравним с ударом от пожара на нефтяной скважине.
А санитарные службы нам советуют не переживать из-за «целого контейнера».
И, следовательно, рассуждать о беспомощности властей в деле борьбы со смогом, видимо, не имеет смысла, раз нам официально рекомендуют не переживать.
***
Некоторые животные охотно поедают свое собственное дерьмо. Копрофагией такая охота называется. Особенно поразительно процесс выглядит у гориллы. Подставляет примат свою почти человеческую руку к анальному отверстию, испражняется и тут же, с пылу, с жару, обратно все в свою утробу через рот отправляет, чавкая с видимым удовольствием. Редкой омерзительности зрелище. Но горилле-то это нужно для осуществления каких-то специальных, исключительно гориллиных пищевых процессов…