Есть не очень длинный список видов легального бизнеса, которые традиционно контролируются преступными группировками почти любой страны. Это строительство, похоронное дело и утилизация мусора. Почему эти бизнесы любы для мафии — легко объяснимо. Здесь денежные потоки зарываются в землю. В прямом смысле этого слова. В котлован, в могилу, в свалку. Посредством земляного фильтра хорошо и надёжно очищаются деньги, сделанные на наркотиках, проституции, рэкете и т.п. Посредством того же метода также просто и надёжно фильтруются бюджетные деньги любого казённого уровня — муниципального, регионального, федерального.
Государственные власти регулярно декларируют намерения взять под полицейское наблюдение кладбища и свалки и выбросить оттуда преступность. Ничего у властей не получается. Ведь власти, на самом деле, связаны с организованной преступностью в единое целое.
Классический пример такого сосуществования-противостояния — знаменитые неаполитанские мусорные войны, идущие не одно десятилетие. Все свалки юга Италии испокон века контролируются каморрой. Особенность этого контроля состоит в том, чтобы утилизация мусора оставалась на средневековом уровне. Т.е., в виде простых свалок, кокетливо именуемых «полигонами для твёрдых отходов», где существует единственная технология — захоронение и естественное гниение с последующей рекультивацией и новым захоронением. Поскольку человечество производит столько мусора, что он сгнивать не успевает (а то и вообще не гниёт), то на свалках с регулярностью возникают пожары. Человечество начинает задыхаться и негодовать, а государственные власти — обещать бросить на свалки полицейских, а то и войска, но… — см. выше.
Отдельные, особо честные и принципиальные представители властей пытаются строить мусороперерабатывающие заводы или хотя бы сделать свалки муниципальными. Тогда преступность вообще закрывает свои полигоны и организует акции протеста, больше напоминающие боевые действия с поджогами уже стихийных свалок непосредственно в городах.
И круговой процесс копания, гниения и огня продолжает идеально очищать криминальные и казённые деньги.
Особый российский путь, который в мусорной сфере определялся до последнего времени обилием безропотной территории и общим похренизмом, когда нет особой необходимости не только в подыскивании места для свалки, но и в особо тщательной стирке денег, похоже, всё-таки вливается в мировую магистраль движения мусора.
Весь май на границе Иванова тлел, регулярно вспыхивая, полигон ТБО «Тополь». Параллельно тлел и вспыхивал конфликт между муниципальными властями Ивановского района и фирмой, владеющей свалкой. Муниципалитет хочет выбросить фирму со свалки, фирма не уходит. Вокруг «Тополя» стоят полицейские кордоны. Водители грузовиков, имеющих договор с полигоном, не знают, куда выбрасывать мусор. Точнее, знают — куда-нибудь. Тяжущиеся стороны обвиняют друг друга в СМИ в умышленных поджогах ради провокации. В ивановской мэрии проводятся совещания. И даже губернатор делает специальные заявления.
Как в солнечной Италии.
Не в том смысле, что именно «Тополь», а не муниципалитет контролируется каморрой. А в том смысле, что ничего путного из этого мусорного пожара не выгорит. Одна только вонь.